Археология и топонимика

В этой связи принципиальным оказывается происхождение наименования "Псков". Топоним Псков (Пъсковъ, Плесковъ) фиксируется в летописи с X в. Анализируя этот топоним, известный российский филолог и историк А.И.Попов убедительно доказал, что первоначальной является форма Пъсковъ, являющаяся производной от *Piiskva (эта форма названия города сохранилась в современных финском и эстонском языках), а наименование города Плесковъ является вторичным, образовавшимся при славянизации первоначального топонима. Топоним Пъсковъ исследователь производил от названия реки - Пскова (*Piiskava), в основе которого лежит финское слово pihkava, `смола`. В самое недавнее время выводы А.И.Попова повторил чл.корр. РАН В.В.Седов.

Таким образом, название города следует признать в своей основе дославянским, прибалтийско-финским, а привычная форма Плесковъ (производным от которой является обозначение горожан - плесковичи) появилась в результате славянизации топонима.

Связывать появление прибалтийско-финского топонима с появлением в конце IX в. при впадении Псковы в Великую ремесленно-торгового центра, как будто бы, не приходится: состав жителей этого центра, судя по имеющимся археологическим данным, был достаточно пестрым, включал, наряду с прибалтийскими финнами также выходцев из Скандинавии, славян и балтов, и автохтонное для Северной Псковщины прибалтийско-финское население отнюдь не составляло большинства. Но зато наименование Пъсковъ мог носить (и, вероятнее всего, носил) прибалтийско-финский поселок VII-IX вв. - тот самый, который погиб вскоре после 860-го года и на месте которого появился ремесленно-торговый центр, характеризующийся заметным скандинавским присутствием. Таким образом, проблема происхождения города Пскова оказывается еще сложнее: для ее решения необходимо выяснить, каким образом название погибшего в середине IX в. поселка не просто сохранялось на протяжении полутора столетий, но славянизировалось и закрепилось за древнерусским городом, возникшим только в середине XI в.

Археология и летопись

Коротко напомню основные археологические наблюдения, изложенные в прошлых номерах "Псковской губернии". В VIII-IX вв. в Нижнем Повеличье, заселенном в это время по-преимуществу автохтонным прибалтийско-финским населением (в языковом отношении родственным предкам современных эстонцев), одновременно существовали два крупных несельскохозяйственных поселения. Одно из них - Псковское городище - являлось племенным центром автохтонов, а другое - Труворово городище - представляло собой внеплеменное торгово-ремесленное поселение, основанное группой славянских переселенцев.

Во второй половине IX в. (вскоре после 860 г.) в низовьях Великой появляется группа варягов. Пришельцы уничтожают и торгово-ремесленное поселение на Труворовом городище, и племенной городок на Псковском городище, а на месте последнего возводят собственную крепость. На протяжении последующих десятилетий население округи постепенно стягивалось к стенам крепости при слиянии Псковы и Великой, и в результате этого процесса в X в. в низовьях Великой формируется крупный раннесредневековый город. В составе городской общины вплоть до XI в. сохраняется заметное варяжское присутствие, а жители города оставались в это время (судя по находкам скандинавских амулетов и курганному обряду захоронения горожан) по-преимуществу язычниками. Стратегически выгодное положение города при входе во внутреннее пространство Восточной Европы по водно-торговому пути, ведущему с Балтики, обеспечивало поселению стабильное существование.

В первой половине XI в. (ранее 1044 г.) раннесредневековый город при слиянии Псковы и Великой гибнет, и на его месте возникает город - древнерусский Псков. Тогда же на Труворовом городище вновь возникает поселение - детинец древнерусского Изборска.

Реконструированные по данным археологии исторические процессы можно соотнести с событиями летописного "Сказания о призвании варягов", записанного в "Повести временных лет" под 862 г. Согласно "Сказанию", словене, кривичи, чудь, меря и весь (то есть - основные племена северо-западных областей Восточной Европы) в середине IX в. отправили послов "за море к варягам, к Руси" и обратились к ним со следующими словами: "Земля наша велика и обильна, а закона в ней нет. Придите княжить и владеть нами". На приглашение откликнулись три брата-варяга, которые "взяли с собой всю Русь, и пришли: старший Рюрик сел в Новгороде, а другой, Синеус - на Белом озере, а третий (в) Изборске, Трувор. И от тех варягов прозвалась Русская земля".

Очевидно, что Изборск, упомянутый в "Сказании о призвании варягов" как резиденция одного из трех братьев-князей, соответствует не Труворову городищу, а раннегородскому образованию при слиянии Псковы и Великой. Действительно, отсутствие в конце IХ-Х вв. поселения на Труворовом городище дает основание считать, что Изборск, названный в "Сказании", не может быть отождествлен с этим городищем, плодотворные раскопки которого на протяжении почти четверти века ведет экспедиция Института археологии РАН; возможно, поселение VIII-IX вв. на Труворовом городище называлось Словенск, поскольку в ближайших окрестностях труворова городища известен ряд микротопонимов с корнем слав- - "Словенское поле", "Славянские ключи".

С другой стороны, заметное варяжское присутствие в составе населения раннегородского образования при слиянии Псковы и Великой, а также вероятное участие именно этой группы варягов в трагической судьбе Труворова городища подтверждает, что варяги закреплялись в Нижнем Повеличье всерьез и надолго. Время гибели племенного центра на Псковском городище (вскоре после 860 г.) максимально сближается с событиями 862 г., о которых сообщает "Сказание".

Данная гипотеза объясняет происхождение топонима Изборск - от *Исуборг. Иса (Исса) - это левый приток Великой. Происхождение гидронима Исса от финского слова, iso "большой", "великий", не вызывает сомнений. Уже упоминавшийся мною известный российский филолог и историк А.И.Попов убедительно доказал, что гидроним Великая восходит к дославянскому названию реки, являясь переводом гидронима Исса. Считая, что первоначальное название р. Великой в ее среднем и нижнем течении соответствовало названию верховьев, за которые в древности принималась р. Исса, мы приходим к важному выводу: топоним *Исуборг является скандинавским и переводится как "город на Иссе".

Таким образом, процесс возникновения города при слиянии Псковы и Великой представляется мне в следующем виде. В начале 860-х годов на месте племенного центра автохтонов Нижнего Повеличья группа варяжских переселенцев основывает поселение, получившее наименование Исуборг, то есть - "город на Иссе". С разрушением родо-племенных административных структур, сковывавших подвижность населения округи, наиболее мобильная часть жителей Нижнего Повеличья постепенно начала перемещаться к стенам Исуборга, приняв участие в формировании древнейшего городского посада. В результате всех этих процессов к X в. на месте будущего города Пскова сформировался и на протяжении последующих полутора столетий существовал город Исуборг - один из первых городов "державы Рюриковичей". При этом в народной памяти, очевидно, сохранялось также и прежнее название этого населенного пункта - Пъсковъ, причем оба названия на протяжении конца IХ - ХI вв. употреблялись параллельно подобно тому, как город Санкт-Петербург, переименованный в Ленинград, на протяжении почти семи десятилетий устойчиво именовался в народе Питер.

Жители Исуборга в начале XI в. оставались в основном язычниками, хотя среди горожан и было какое-то количество лиц, исповедывавших христианство (об этом свидетельствуют находки нательных крестов этого времени), а близ города существовал христианский Спасо-Мирожский монастырь. Гибель Исуборга в пожаре незадолго до 1044 г. и последовавшая за этим катаклизмом политическая, внешнеэкономическая и идеологическая переориентация позволяют с большой степенью вероятности связывать событие с крещением горожан "огнем и мечом".

Как представляется, это событие произошло в ходе династической войны между сыновьями великого киевского князя Владимира Святославича (Святого). Напомню, что под 1036 г. летопись сообщает: "Посадил Ярославъ своего брата Судислава в тюрьму в Пскове". Арест псковского князя Судислава, произведенный Ярославом (Мудрым), лишен в этом летописном рассказе видимой мотивировки. Однако мы располагаем любопытными археологическими параллелями для событий времен пожара Исуборга. Я имею ввиду пожар, зафиксированный раскопками Тартуского городища - крупного прибалтийско-финского поселения, уничтоженного во время похода Ярослава Владимировича в 1030 г.: "Ходил Ярославъ на чудь, и победил их, и поставил город Юрьевъ". Археологическая картина гибели Исуборга незадолго до 1044 г. и археологическая картина гибели Тартуского городища в 1030 г. чрезвычайно близки, а археологические материалы из слоя, перекрывшего пожарище Исуборга, и из древнейшего слоя города Юрьева совершенно идентичны. Поэтому можно утверждать, что гибель Исуборга относится к 1030-м годам.

Сказанное позволяет предполагать, что в 1036 г. по инициативе киевского князя Ярослава Владимировича (Мудрого) состоялось крещение жителей города при слиянии Псковы и Великой. Очевидно, что это событие стало следствием похода Ярослава против последнего из оставшихся в живых братьев, Судислава, который мог претендовать на часть власти в государстве. Крещение "огнем и мечом" привело к гибели Исуборга: часть жителей была, по всей видимости, уничтожена, какая-то часть их бежала, переселившись на Труворово городище. При этом переселенцы сохранили для нового поселения старое название - Исуборг (в славянизированной форме - Изборск). На месте же погибшего Исуборга был фактически основан новый город, получивший в качестве наименования возрожденное название древнего племенного центра - Псков (в славянизированной форме - Плесков).

Заключение

Изложенную версию происхождения города Пскова удобно представить в виде схемы соотношения двух древнерусских городищ в низовьях Великой, дополненной летописными датами и топонимами (рисунок). Разумеется, автор ни в коей мере не претендует на окончательное решение проблемы происхождения Пскова: речь может идти лишь о гипотезе, при помощи которой я попытался объяснить факты археологии. Тем не менее, решусь предположить, что предложенная вниманию читателей "Псковской губернии" научная гипотеза имеет право на существование в большей степени, нежели традиционная версия происхождении города Пскова из племенного центра восточных славян: версия "племенного пути" происхождения Пскова, как теперь выясняется, не находит подтверждения в имеющемся археологическом материале, да и сама концепция племенного пути возникновения городов древней Руси является, на мой взгляд, историо-графическим мифом. Но это уже совсем другая история.